Следуя сенсуалистической философии, Коменский в основу познания и обучения поставил чувственный опыт и теоретически обосновал и подробно раскрыл принцип наглядности. Он понимал наглядность широко, не только как зрительную, но и как привлечение всех органов чувств к лучшему и ясному восприятию вещей и явлений. Им было провозглашено “золотое правило” дидактики: “Все, что только возможно, предоставлять для восприятия чувствами: видимое для восприятия - зрением; слышимое - слухом; запахи - обонянием; подлежащее вкусу - вкусом; доступное осязанию - путем осязания. Если какие-либо предметы сразу можно воспринимать несколькими чувствами, пусть они сразу схватываются несколькими чувствами”. / Константинов Н. А., Медынский Е. Н., Шабаева М. Ф. История педагогики . - М.: Просвещение, 1982.-С. 33 - 34/.

Бессмысленной, механической зубрежке, догматичности обучения Коменский противопоставил требование сознательности учения.

Коменский настаивал на систематичности обучения. В обучении, он считал, надо идти от фактов к выводам, от примеров к правилам, которые систематизируют, обобщают эти факты и примеры; идти от конкретного к абстрактному, от легкого к трудному, от общего к частному.

В связи с этим опять можно вспомнить принцип природосообразности. В “Великой дидактике” Коменский выдвинул такие основоположения:

- природа не смешивает своих действий

,

выполняет их по отдельности

,

в определенном порядке

- всякое свое формирование природа начинает с самого общего и кончает наиболее особенным

- природа не делает скачков

,

а идет вперед постепенно

- начав что-либо

,

природа не останавливается

,

пока не доведет дело до конца.

- и др.

/ Пискунов А. И. Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. - М.: Просвещение, 1981. - С. 115 - 119/.

Ценные указания дал Коменский, выдвинув дидактическое требование посильности обучения для учащихся. Детям следует давать для обучения только то, что доступно их возрасту.

Коменский стремился возможно сильнее развивать познавательные способности учащихся, “воспламенить жажду знания и усердие к учению”, для чего надо, указывал он, соединять приятное с полезным, поощрять детскую любознательность. “У своих учеников я всегда развиваю самостоятельность в наблюдении, в речи, в практике и в применении”, - писал он. / Константинов Н. А., Медынский Е. Н., Шабаева М. Ф. История педагогики . - М.: Просвещение, 1982.-С. 35 - 36/.