Какие-то формы самосознания и их динамику можно обнаружить в ходе развития любой культуры.

Например, у гомеровского грека понятие “самости” как чего-то внутреннего еще отсутствует. Но уже Гераклит говорит о “поисках себя” и “познании себя”. У софиста Георгия появляются выражения “предать самого себя”, “причинить зло себе”. Антифон говорит о необходимости “властвовать собой” и “преодолеть себя”, считая самообладание необходимой предпосылкой справедливого отношения к ближнему. Сократическая философия уже прямо опирается на внутренний диалог. Среди рефлексивных формул, употребляемых Платоном, встречаются и “самопознание”, и “внутренняя удовлетворенность” и “самоопределение”. Декарта интересует не конкретное, индивидуальное “Я”, а субъект познания вообще. Декарт прямо приравнивает познающее “Я” к душе. Он считает, что душа в силу своей нематериальности более легко познаваема, чем тело. А Локк утверждает, что рефлексивные идеи производны от жизненного опыта: только достигнув зрелого возраста и накопив знания о внешнем мире, люди начинают размышлять серьезно о том, что происходит внутри их. У Фихте “Я” выступает как универсальный субъект деятельности, который не только познает, но и творит из себя весь окружающий мир, отрицательно определяемый как “не-Я”. Гегель отвергает фихтеанское определение “Я” как первичной непосредственно данной реальности. Концепция “всемогущего “Я”, считает Гегель, превращает весь мир в голую видимость. Кроме того, она не учитывает, что само “Я” представляет собой живой, деятельный индивид, и его жизнь состоит в созидании своей индивидуальности как для себя, так и для других, в том, чтобы выражать и проявлять себя. Фейербах подчеркивает производность самосознания от материальных условий. Он уделяет внимание “телесному началу”.