Мне бы не хотелось говорить о том, что реформа умышленно направлена на разрушение системы образования в России, наверное, ее авторы искренне хотят улучшить состояние дел в этой сфере. Однако сложно отделаться от мысли, что реальными результатами реформы могут стать совсем не те, что видятся ее сторонникам. И еще раз повторюсь, дело не в том, плохой план реформы или хороший, а в том, что для таких мероприятий нужна совсем другая степень подготовки общества и, что самое главное, непосредственных исполнителей. От них требуется готовность действовать, исходя из профессиональных, а не профсоюзных интересов. На что в данный момент "буревестники реформы" оказались не способны, пусть даже и не по своей вине. А значит, если не направить сейчас серьезнейшие усилия именно в этом направлении, можно ожидать того, что реформа увязнет в безразличии тех, кто должен воплощать ее в жизнь.

В прессе уже неоднократно указывалось, что в этом движении мы не одиноки, что образовательные реформы сейчас проходят во многих странах мира — в США и Великобритании, в Китае, странах Восточной Европы, Юго-Восточной Азии и Южной Америки. Разумеется, сам по себе этот факт еще не доказывает необходимости проведения реформ у нас, равно как и то, что нам непременно нужно копировать чужой опыт. Речь идет не о рекомендациях. Гораздо важнее попытаться понять, что заставляет эти страны браться за достаточно непростое и, в общем, дорогостоящее дело реформирования образования, а для этого следует — и здесь, очевидно, во мне говорит историк — выйти за рамки текущего момента и попытаться увидеть современные события в более широкой перспективе. Поэтому мне представляется небезынтересным взглянуть на то, что сейчас происходит со средним образованием в Великобритании, взглянув и на те изменения, которые оно претерпело в этой стране за последние век-полтора. Так называемые “единые” средние школы, которые стали создаваться с конца 1960-х гг. и в которые в итоге было преобразовано подавляющее большинство школ, были призваны покончить с существовавшим в послевоенной Англии жестким делением всего сектора среднего образования на две половины — на так называемые “грамматические” школы (grammar schools) и “современные” средние школы (modern secondary schools). Грамматические школы, куда поступали по преимуществу дети среднего класса, давали традиционную академическую подготовку и готовили своих восемнадцатилетних выпускников к поступлению в университет. “Современные” же средние школы, с программами более прикладного характера и значительно более низкими требованиями по основным академическим дисциплинам, были ориентированы на детей из рабочего класса, которые в основном уходили из школы раньше, в шестнадцать лет, получив лишь обязательный минимум знаний. Зачисление в грамматическую школу проводилось по результатам сдачи экзамена за курс начальной школы, которую учащиеся заканчивали в одиннадцать лет.

Первые шаги в направлении преодоления разрыва в уровне и характере получаемого образования между рабочим и средним классом были предприняты в Англии еще до окончания Второй мировой войны. Тем не менее все эти меры не помогли, а по мнению многих критиков — лишь способствовали углублению кризиса образовательной системы, официально признанного в настоящий момент в Великобритании. Речь идет об острой нехватке педагогических кадров и о новой волне социальной поляризации школ. История образовательных реформ в Англии, по моему мнению, показывает другое. В определенный период времени действительно имела место значительная демократизация школы, происходившая, замечу, практически во всех странах. В этот период в значительной степени удалось преодолеть многие перегородки, разделявшие образование различных социальных групп. Если по-настоящему “единая” средняя школа в Англии так никогда и не была создана, то все же нельзя игнорировать, что в этом направлении было значительное движение. Однако этот период, по всей очевидности, закончился. И это, в общем, горькая реальность. Что идет ему на смену — пока не очень понятно. Очевидно, что социальная дифференциация по образовательному признаку будет нарастать во всем мире, хотя вряд ли мы снова вернемся к четко выраженной системе, где за определенной социальной группой будет закреплен свой особый тип образования. Скорее, напротив, образование будет все более “индивидуальным”, но при этом его значение как механизма воспроизводства социальной иерархии снова усилится. Залог успеха будет состоять в выборе “правильной” специализации.